Пять минут.

Многое может измениться за пять минут.
Пять минут назад Цукино Усаги, Сейлор Мун, тревожно смотрела на то, что в... более одухотворенном веке назвали бы демоном. В нескольких метрах позади нее - Чиба Мамору, он же Такседо Камен, на ветке дерева в ожидании своего момента. Я, Хино Рей, валялась на земле, пытаясь прийти в себя от шока после удара, нанесенного мне демоном. Демон нависал над Усаги, прижав ее спиной к дереву и изготавливая для атаки сверкающие когти. Остальные Воины были довольно далеко в стороне, где они сражались с небольшой армией загипнотизированных демоном людей.
Теперь они уже закончили свой бой и несутся бегом сюда, на эту маленькую, почти идиллического вида лужайку в лесу, чтобы узнать исход нашей драки. Обугленные останки демона лежат на земле передо мной, вонь горелого мяса терзает мои ноздри. Мамору держит на руках неподвижную Усаги и тихо плачет, как побитый ребенок. В остывающем теле Сейлор Мун зияет большая дыра на груди в том месте, где раньше было ее сердце... до того, как демон раздавил его всмятку.
Вспоминая только что произошедшие события, я отлично понимаю, как, что и почему случилось. Я вижу, с кристальной ясностью, каждый шаг, который привел нас к этому результату, и не надо быть пророком, чтобы сказать, что будет сейчас.
Все началось примерно двадцать минут назад. Минако прогуливалась по аллее, когда она вдруг наткнулась на демона, занятого сколачиванием отряда из других посетителей парка. Ей удалось убежать, превратиться в Сейлор Венеру и вызвать нас. Я прибыла первой, около двенадцати минут назад, и еще через две минуты появилась Усаги с Ами и Макото. Если бы мы немного подумали, то поняли бы, как следовало поступить: использовать Moon Healing Escalation
Сейлор Мун, чтобы вывести людей из-под гипнотического контроля. Но каждое использование Скипетра отнимает у нее энергию, а мы знали, что в конце боя ей как всегда придется применить свою главную атаку, чтобы уничтожить демона.
ОШИБКА: Бездумное следование одной и той же стратегии.
Таким образом, мы решили, что Усаги попытается как можно скорее обезвредить демона, с моей помощью, конечно, и мы будем надеяться, что его смерть освободит подчиненных ему людей. Судя по тому, как резко утихли звуки боя в отдалении, думаю, мы были правы.
Так что мы бросились к демону, в то время как Сейлор Венера, Сейлор Меркурий и Сейлор Юпитер пытались сдержать людей и уменьшить вероятность увечий, которые они могли причинить себе и другим. Замораживающие приемы Ами и Venus Love-Me Chain Минако хорошо подходят для таких целей. Макото хотела пойти с нами и подстраховать нас против демона, но гениальный полководец Усаги сказала, что она должна оставаться в стороне на случай, если нам понадобится действительно тяжелая артиллерия.
ОШИБКА: Отказ от Макото в драке с демоном. Растрата ресурсов.
Примерно девять минут назад я бросила силу огня в атаку на демона, и одновременно Усаги стала занимать позицию для использования Скипетра. Ну разве не жаль, что мы не знали одного: у этой чертовой штуки не было никаких причин бояться огня!
ОШИБКА: Недооценка противника.
Он позволил мне выплескивать на него всю мою энергию в течение примерно трех минут, а затем швырнул в меня что-то вроде здоровенного невидимого камня. Ами, должно быть, назвала бы это телекинезом. Все, что могу сказать я, - это что у меня начисто отшибло дыхание.
И вот мы снова подходим к этому моменту, пять минут назад. Я не заметила, когда именно появился Мамору. Вероятно, он устремился сюда сразу же, как только Усаги превратилась в Сейлор Мун. Между ними есть эта неощутимая связь. Была.
Четыре минуты и сорок секунд назад Усаги произнесла какую-то ехидную, но одновременно испуганную фразу, которую я не вполне расслышала. Четыре минуты и тридцать секунд назад Мамору бросил одну из своих роз между ней и демоном.
Я помню, как Ами в свое время удивлялась, почему создания из Темного Королевства так страшатся его роз. Это было еще до того, как мы узнали, кто такой Такседо Камен. Теперь, конечно, мы знали. Эти розы были символом любви, которая преодолевала смерть, разрушения и тысячи лет. До сегодняшнего дня, конечно.
Четыре минуты и двадцать секунд назад наши взгляды обратились в сторону Такседо Камена, который поднялся из своей позиции в засаде на ветке дерева, готовясь начать традиционную речь.
ОШИБКА: Отсутствие проверки, сможет ли ветка выдержать перемещение по ней человека.
Ветка сломалась. Мамору, разумеется, не составило труда избежать каких-либо травм при падении, но Усаги мгновенно сконцентрировала все свое внимание на нем.
ОШИБКА: Прекращение слежения за противником.
Четыре минуты назад я стояла и смотрела, как огромная когтистая рука демона прошла сквозь ткань боевого костюма Сейлор Мун, распорола ей грудь, проломила ребра и выхватила что-то маленькое и красное и совсем непохожее на то, что рисуют на открытках ко дню Святого Валентина. Все окатило кровью. Усаги не кричала. Все произошло слишком внезапно, так что она даже не успела прошептать имя Мамору. Скорее всего, она была мертва еще до того, как ее тело
свалилось на землю. Возможно, она уже была мертва, когда лапа демона схватила ее сердце, - я знаю, что шок от таких ран бывает столь же смертоносен, как и сами повреждения.
Три минуты и пятьдесят пять секунд назад Мамору поднял взгляд от земли и уставился на отвратительную картину того, как демон, улыбаясь, раздавливал сердце Сейлор Мун в своей ладони. При этом сердце издало неприятный сырой, хлюпающий звук.
"УУУУУСААААКОООООО!"
Никогда, ни один голос на Земле не должен звучать так безнадежно, с такой болью. Ни одни глаза не должны быть так пусты и отчаянны, как глаза Мамору, когда он бросился в драку с демоном. Если бы они начали драться, то я почти уверена, что демон порвал бы его на части.
Однако была очередь демона сделать ОШИБКУ: Забыть про меня.
Столб огня, сильнее, чем я выпускала когда-либо прежде, врезался в спину демона и отбросил его далеко в сторону и прочь от Мамору. Демон перевернулся, готовясь вскочить на ноги, и вот тогда он увидел, как приближалась я.
Я помню, как он выглядел почти испуганным, когда увидел меня. Сомневаюсь, что он испугался еще одного воина в матроске. Скорее, он просто испугался того выражения безграничной ярости, которое было на моем лице. В моих глазах он прочитал свою судьбу. И он испугался.
Не думаю, что до этого я когда-нибудь хотела чьей-либо смерти. Я ненавидела Зойсайта, Кунсайта, Нефрита и Берилл, но по-настоящему я не хотела убивать их. Если бы они просто оставили нас в покое, прекратили бы делать зло людям Земли, я не стала бы их преследовать.
Но этой штуке живой не уйти.
Вряд ли я хоть немного соображала в тот момент, так что не понимаю, как я додумалась до этого. Шкура демона была неуязвима для огня и жара, но как насчет внутренних органов?
Я приземлилась ему на грудь, прижав его руки к земле своими коленями. Его пасть была раскрыта, демонстрируя несколько рядов отточенных зубов, - вид, который остановил бы меня, если бы мой мозг работал. Но я всадила руку в глотку демона и выпустила факел огня ему в желудок, сразу же откатываясь в сторону.
Он взорвался. Черная маслянистая кровь заляпала все вокруг, в том числе мою одежду. Мой огненный шквал перешиб ему хребет, и верхняя часть туловища отделилась от нижней. Но поскольку даже этого могло оказаться недостаточно, я продолжала выжигать его изнутри еще с полминуты, превращая его в груду углей.
Примерно три минуты назад я наконец была удовлетворена. Демон не мог пережить такое. Я перевела свой обессиленный взгляд на Мамору.
Он укачивал Усаги на руках. Маска свалилась, и мне было хорошо видно его лицо. Вряд ли он хотя бы отдаленно осознавал, что происходит вокруг. Он что-то шептал ей, я не могла расслышать что. Они оба были залиты ее кровью.
Хотя я и не ожидала испытать особый восторг от уничтожения демона, но, когда я смотрела на них, все, что я чувствовала, была тупая боль пустоты. Как если бы, вырвав ее сердце, демон сделал то же самое и со мной.
К этому моменту начали прибывать остальные. Ами была первой, и ее рот раскрылся в ужасе, когда она увидела, что произошло. Она бросилась к Усаги, как будто надеясь, что она сможет что-то сделать, что какой-нибудь известный ей медицинский прием сможет все исправить. Но Ами, умная Ами, знала, что все кончено, и она замедлила бег, остановилась и осталась стоять в отдалении. Слезы появились у нее на глазах и начали медленно стекать вниз по щекам.
Макото приковыляла на поляну следующей; один из ударов, видимо, пришелся ей по ноге. Она уставилась глазами перед собой. Поморгала. Посмотрела еще раз. Начала встряхивать головой. Пробормотала "нет-нет-нет, нет-нет-нет" снова и снова. Но Макото наделена мудростью, пусть это и не сразу заметно. Постепенно бормотание затихло, и по ее лицу разлилось выражение полной и непоправимой потери. Она не плакала. Думаю, я еще никогда не видела ее плачущей.
И наконец Минако. Она заметила, как резко остановились двое остальных, и по своему большому опыту поняла все. Так что она бросила на Усаги и Мамору лишь краткий взгляд. Одна тихая слеза скатилась по ее щеке. Она отвернулась и пошла посмотреть на остатки демона. Классические черты ее прекрасного лица приняли выражение отвращения. Потом она медленно подняла глаза на меня. Я была готова выдержать обвиняющий взгляд, или презрительный, или "почему ты не спасла ее, предательница?"
Я была, однако, совсем не готова к тому взгляду молчаливого одобрения, который был в этих глазах.
Один и тот же вопрос звучал в голове у каждой из нас. Как мы объясним все это семье Цукино? Как мы объясним все это Луне?
Но никто не произнес ни слова. Слышно было только пересвистывание лесных птиц вдалеке, да еще тихие всхлипывания Мамору. Пожалуй, глубоко в наших сердцах, мы знали, что, что бы мы ни делали, мы никак не сможем объяснить это.
Вернее, ОНИ это знали.
Я знаю, что есть кое-что такое, что я могу сделать и что поможет.
Лунный Скипетр свисает, наполовину внутри, наполовину снаружи, из "подпространственного" кармана, где Усаги хранит... хранила его. Быстро, пока никто не догадался, что у меня на уме, я протягиваю руку и хватаю Скипетр. "Ами, - негромко говорю я, - когда я закончу с этим, скажи Юичиро..."
Что должна она сказать ему? "Рей любила тебя"? Но это не так... не совсем так. "Рей была Воином, и она храбро отдала свою жизнь, чтобы спасти Сейлор Мун"? Я еще не знаю, получится ли, и если получится, то я об этом не узнаю.
"Скажи Юичиро правду".
"Рей, НЕТ!" - звучит крик Макото. Поздно. Я уже вызвала силу Кристалла.
Я не уверена, что у меня может получиться. Ведь на самом деле это было рассчитано только на членов Королевского дома Луны, к которому я, разумеется, не принадлежу. Но я помню, очень смутно, что я видела, как ...другая женщина, не Королева Селенити, не Усаги, использовала Серебряный Кристалл в ходе какого-то грандиозного магического ритуала. Она, конечно, погибла при этом. Я бы хотела вспомнить что-нибудь еще, но на размышления нет времени...
Процесс одновременно прост и сложен. Я собираюсь освободить всю силу Кристалла, но не разрушительным образом. Кристалл обладает властью над Жизнью и Смертью. Я собираюсь использовать силу Жизни.
Недостаток, конечно, в том, что это убьет меня. И очень вероятно, что ничего не получится.
Но я должна помнить, ради кого я это делаю.
Я чувствую себя... снаружи от своего тела, но в то же время все еще прикрепленной к нему. Я ощущаю, что мои ноги начинают дрожать и скоро я упаду. Я знаю, со странной холодной уверенностью, что если мое тело упадет, я потерплю неудачу.
Поэтому я испытываю огромное облегчение, когда понимаю, что чьи-то сильные руки поддерживают меня. Макото. Конечно.
Через огромные пустые пространства ко мне доносится ее крик: "Рей! Не делай этого! Ты погибнешь! Как Королева Селенити!"
У меня уже было достаточно времени подумать о всяких мелких деталях вроде этой. Я приказываю Кристаллу отыскать дух Усаги. Мгновенно я чувствую, что лечу с огромной скоростью.
Или часть меня. Другая часть все еще крепко держится за мое тело. Каким-то образом я знаю, что если я разожму хватку, прикрепляющую меня к моему телу, я умру и задание останется невыполненным. То же самое произойдет, если я выпущу Кристалл... или, вернее, его духовное отражение в том мире, где находится эта часть меня.
Меня растягивает в длину.
Это...больно...
Но я должна помнить, ради кого я это делаю.
А там, в настоящем мире... или то, где мой дух летит на огромной скорости, и есть настоящий мир, а остальное - лишь тень? ...там, где мое тело, я слышу, как Макото кричит снова.
"Мамору! Помоги мне! Помоги ей!"
Глупая. Он не бросит ее тело.
Ее голос становится еще отчаяннее. " Мамору! Ко всем чертям! Она же делает это потому, что любит тебя! Ты нужен ей!"
Проклятье, Макото, разве обязательно было говорить ему об этом? Я старалась изо всех сил, чтобы он не понял, как именно я к нему отношусь... старалась еще со времени Последнего Сражения, с тех пор, как он вспомнил, что он - Такседо Камен... как он вспомнил, что любит Усаги.
Ну да неважно. Он не бросит ее тело.
Меня растягивает еще сильнее. Я... не... могу... удержать... я...
"Рей".
Этот голос. Я вспоминаю первый раз, когда услышала его, - он тогда передразнивал Усаги. Потом я вспоминаю, как он говорил мне слова нежности...
"Рей, пожалуйста, вернись. Я уже потерял Усаги. Я не вынесу, если потеряю вас обеих".
Сильные руки поддерживают меня.
Ох, Мако-чан. Как ты неправа.
Я вспоминаю кое-что еще. Мы с девочками смотрим фильм. Американский фильм, "ИП". Тот эпизод, где женщина читает своему ребенку сказку. "Питера Пэна". "Ты веришь в добрых фей? - спрашивает она. - Хлопни в ладоши, если ты веришь в добрых фей". Звук хлопка сбоку от меня. Я поворачиваю голову. Усаги смотрит на экран с обожанием. Она вся там. Ее ладони все еще сжаты вместе, ее детские невинные глаза сияют.
Это не только ради него. Это и ради нее.
И другой раз. Я иду одна. Поворачиваю за угол и понимаю, что они стоят вместе под уличным фонарем. Прячусь. Но продолжаю наблюдать. Они не целуются. Они просто стоят, обняв друг друга. Смотрят друг другу в глаза. Одиночество. Мне никогда не быть частью этого. Это для них двоих. Я не могу ничего для них сделать.
До этого момента.
Они заслуживают быть вместе.
И если кто-то осмелится их разлучить, то во имя Марса я накажу его.
Сила. Я чувствую силу, большую, чем та, которой я когда-либо смогу обладать.
И я вижу ее дух, теперь совсем близко.
Почему я не удивлена, что у нее за спиной крылья?
Ближе. Еще ближе. Серебряный Кристалл возвратит ее дух и вылечит ее раны. Он может это сделать.
Кого волнует цена?
Я уже почти могу дотянуться.
И Кристалл вспыхивает пламенем.
Оно сжигает меня. Это агония.
Но я не могу остановиться, пока... все... не будет... сделано...
И я проваливаюсь обратно в мое тело.
Мои руки объяты огнем. Это не тот горячий красный огонь, власть над которым принадлежит мне. Языки пламени - серебристого цвета. Макото держит мои ладони вокруг Кристалла, и огонь обжигает ее так же, как он обжигает меня.
Я с усилием раздвигаю руки. Пламя моментально исчезает, когда Кристалл падает на землю.
Мои ноги подкашиваются, и я начинаю погружаться в темноту. Темноту, которая еще холоднее от твердой уверенности, что я провалила свою попытку.
Затем...
Голос. Самый прекрасный голос, какой только можно представить.
"Я чувствую себя ужасно. Что с Рей?"
Темнота.
Свет. И лицо. Мужчина, около тридцати лет. В руке миниатюрный фонарик.
"Как вы себя чувствуете, мисс Хино?"
Я хочу сказать "Как будто я умерла", но не могу. Слишком сухо в горле.
"Вы находитесь в больнице номер 10. Ваше состояние было довольно серьезным, но теперь все в порядке. Хотите чего-нибудь выпить?"
Я медленно поднимаю голову и отпиваю глоточек воды из предложенной чашки. Около кровати сидит дедушка и смотрит на меня обеспокоенным взглядом. Мои руки покрыты бинтами. Они горят.
"Ваши друзья говорят, что вы пытались самостоятельно потушить пожар в парке и пострадали. Это правильно?"
Я киваю и издаю звук, отдаленно похожий на "Да".
"Это было очень неосторожно с вашей стороны. Вы могли быть серьезно ранены. Вам очень повезло, что ваши друзья вовремя нашли вас".
"Да".
Доктор радостно улыбается, видя, что его наставления, кажется, пошли впрок, и продолжает: "В основном пострадали руки - ожог второй степени. Кроме того, вы, по-видимому, перенесли значительный шок. Думаю, мы сможем выписать вас завтра утром".
Доктор поворачивается к двери. "Посетители допускаются только по одному, хорошо? А то там целая толпа". Он выходит.
Дедушка смотрит на меня с очень странным выражением. Я стараюсь встретиться с ним взглядом, но не вполне могу.
"Ты не настолько глупа, чтобы самой тушить пожар, Рей... Ты была знакома с огнем с самых малых лет, и ты знаешь и уважаешь его силу... так что я думаю, что ты сказала неправду доктору".
"Дeдушка, я..."
"Не надо. Я знаю, что ты не станешь говорить неправду, если тому нет веской причины. Но если есть веская причина, то она так и должна остаться в тайне. Поэтому я не буду спрашивать, чтобы тебе не пришлось лгать мне". Дедушка улыбается своей задорной улыбкой.
"Это же меня не касается, верно?"
Я несколько раз моргаю, чтобы скрыть слезы.
Дедушка встает и идет к двери. "А теперь, если ты позволишь... я видел здесь одну очень хорошенькую медсестру. Думаю, ей совсем не помешает получить духовное наставление". Он строит мне забавную рожу.
Я тихо смеюсь.
В палату входит Макото. На ее руках перчатки до локтя, так что мне не видно, насколько сильно они обожжены.
Она садится на уголок кровати и тихо смотрит на меня, не говоря ни слова.
"Почему я не умерла?" - тихо спрашиваю я.
"Я не знаю, - говорит она, качая головой. - Ами предполагает, что Кристалл взял энергию от нас троих... тебя, меня и Мамору. Кажется, тебе пришлось хуже всего. Я помню... тогда, в Темном Королевстве, он брал энергию от всех пятерых из нас, хотя это сказалось только на Усаги".
"Ты сама-то... в порядке?"
Макото стягивает одну перчатку. Хотя ее рука темно-красного цвета, она, похоже, в лучшем состоянии, чем мои руки. "А что касается отбирания жизненной силы... я не знаю. Я чувствую какую-то пустоту... но, думаю, скоро это пройдет". Она улыбается. "У меня ведь много жизненной силы".
Мы некоторое время сидим молча.
"Почему ты это сделала?" - наконец говорит она.
"Потому что мы нужны для того, чтобы защищать ее, а я не смогла защитить ее. Потому что я не могла вынести выражения в глазах Мамору, когда он понял, что она погибла". Длинная пауза. "И потому, что мне не хотелось присутствовать при объяснении с ее родителями".
Она кивает. "Рей... Ты лучше как человек, чем я думала... тогда, когда мы познакомились в прошлом году".
Я пытаюсь не придавать значения этим словам. "Ты поступила бы так же".
Ироническая улыбка. "Я пожертвовала бы своей жизнью ради кого-то, кому принадлежит сердце человека, которого я люблю? Пожалуй, ты знаешь меня не так хорошо, как тебе кажется".
Прежде чем я могу придумать ответ, она наклоняется и целует меня в лоб. Это горячий поцелуй. Он совершенно расстраивает ход моих мыслей.
И затем она встает, чтобы уходить.
Несколько секунд мне кажется, что больше посетителей нет. Потом в дверях появляется Мамору.
Он выглядит очень нервозно. Я никак не пойму, почему он так смущается моим присутствием. Он достает из-за спины букет цветов.
Розы - желтые розы.
Ничего не говоря, он ставит их в вазу на столике около кровати. Потом садится на стул. Кажется, он ищет нужные слова, чтобы сказать что-то.
"Я не помню тебя, - наконец решается он. - Я имею в виду, я помню тебя... но я не помню нас. Как будто бы Рыцарь Лунного Света забрал эти воспоминания с собой и не отдал их, когда я и он соединились. Поэтому я не знаю... то есть, на самом деле я знаю... что мы ходили на свидания друг с другом и все такое... но я не знаю... что я... мы... я не знаю главного..." - он наконец сдается.
"Это не имеет значения, Мамору".
"Но..."
"Ты любишь ее. Уж так оно есть, и так оно было многие тысячи лет, и так оно и будет".
Он смотрит на меня еще несколько минут. "Мне кажется, что... мы втроем должны об этом поговорить".
Я качаю головой. "Ни к чему. Если ты снова бросишь Усаги, то клянусь - я не захочу даже знать тебя".
"Я не имел в виду..." - протестует он.
"Мамору, просто прими мой ответ. И заботься о ней". Я улыбаюсь хищной улыбкой. "А иначе... Ты ведь уже видел мое _а иначе_?"
Неожиданно он тоже улыбается. На какое-то мгновение в моей голове проносится мысль, собирается ли он поцеловать меня, но он не делает этого. Он просто кивает, идет к двери. У самой двери он оборачивается.
"Я почти уже жалею, что люблю Усаги так сильно... меня никак не оставляет ощущение, что я относился к тебе, когда мы встречались, не так, как ты того заслуживаешь..."
"Ты делал все как надо, Мамору. Я знаю - ты все делал как надо".
Он кивает и уходит.
И я в одиночестве еще несколько минут.
Затем медсестра ввозит Усаги, восседающую на передвижном кресле.
"На самом деле, мисс Цукино, вам пока что не следовало бы так напрягаться..."
"Но я должна увидеть Рей! Это очень важно!"
Медсестра вздыхает. Я узнаю этот вздох. Я только что сама вздохнула точно так же.
Усаги подается вперед на кресле, должно быть, собираясь что-то сказать мне. Потом она замечает, что медсестра все еще здесь, и прожигает ее взглядом: "Кхм! Разве нельзя нам поговорить спокойно?"
"О чем бы вам ни хотелось поговорить, уверена, вы можете сделать это и в моем присутствии".
На лице Усаги появляется знакомое раздраженное выражение. Прежде чем она придумает какой-нибудь дурацкий план, как избавиться от медсестры, который почти наверняка обернется против нас, я решаю взять инициативу в свои руки. "Уж если ей так надо сообщить мне что-то личное, то я тоже хотела бы сказать пару слов, не предназначенных для чужих ушей. Не могли бы вы подождать в коридоре? Пожалуйста?"
Медсестра хмурится. Потом вздыхает, пожимает плечами и выходит в коридор.
"Ух ты, это было так просто!" - говорит Усаги с восхищением.
"Почему ты в больнице? Я думала, что этот... ну, что он вылечил все твои раны".
Она качает головой. "Нет, только те, которые... я прямо не могу поверить. Мое сердце - правда?..."
Я киваю.
"Ну это ничего себе... ну это круто!"
Круто. Вот какие впечатления остались у нее от всего, что она пережила. "Тебя на самом деле уже не было. Ты была там".
"И ты вернула меня обратно. Зачем?"
Я хлопаю глазами. "То есть как - зачем?"
"Ну, ты всегда обзываешь меня, дразнишь меня, дерешься со мной... Я не понимаю, зачем ты хочешь, чтобы я осталась. Я тебя совсем не понимаю".
Она меня не понимает.
Это удивительное дитя, от которого я узнала больше о доброте и сострадании, чем вообще считала возможным; которое не перестает поражать меня глубиной своей заботы о других; которое - чудо и благословение человечества... не понимает меня.
"Отлично, - говорю я. - Значит, мы квиты".
Многое может измениться за пять минут.
Но другие вещи - никогда.

Ami Mizuno © Copyright